а вторым – гражданин Эстонии, выросший в небольшом городке Силламяэ, Александр Суворов. Правда, к тому моменту, когда Суворов вступил в контакт с Гонзалесом, Александр уже давно не жил в депрессивном русскоязычном Силламяэ – окончив в 2002 г. одну из местных школ, он сначала перебрался в Таллин, затем подался дальше на запад – в Ригу, и в конечном итоге остановился в Германии. Уже в начале 2000-х гг. Александр Суворов активно занимался «кардерством» – это вообще был промысел, дававший лёгкие деньги многим молодым эстонцам, которые с этой целью выезжали в страны Скандинавии и северной Европы. Особой популярностью среди эстонских «кардеров» пользовался российский Санкт-Петербург, крупный банковский центр с огромным числом банкоматов, установленных порой в самых неожиданных местах.

Александр Суворов, родившийся в эстонском городке Силламяэ и в 2002 г. закончивший там среднюю школу, подобно многим этническим русским покинул свою безблагодатную родину и двинулся на Запад. Он осел в ФРГ, выбрав хакерство основным источником доходов. Александр был очень осторожен и долгое время умудрялся оставаться вне поля зрения правоохранительных органов ФРГ и ЕС. Трудно сказать, как долго могла бы продлиться пора благополучия, но в конечном итоге именно связь с американскими коллегами по цеху стоила Александру свободы.

Так у Альберта Гонзалеса появились заграничные контрагенты – в значительной степени благодаря им преступный промысел американской хакерской группы принял те невероятные формы, что сделали её воистину уникальной в общемировой истории мошенничеств.

Новые друзья помогли Гонзалесу арендовать сервера в Латвии и на Украине – именно туда Альберт и «слил» зашифрованные реквизиты банковских карт, украденные в электронных архивах TJX. Никто, кроме самого Гонзалеса и Кристофера Скотта, при всём желании не мог бы получить доступ к этой информации – так хакеры побеспокоились о том, чтобы самим не сделаться объектами внешней хакерской атаки.

В какой-то момент, убедившись в надёжности Ястремского и Суворова, Гонзалес приватно сообщил обоим о наличии у него обширной базы действительных банковских карт. Оба проявили интерес, но Суворов повёл себя осторожнее украинского коллеги. Александр покупал у Гонзалеса реквизиты небольшими партиями, видимо, не желая «вписываться» в оптовую торговлю, сравнительно легко отслеживаемую в интернете. Суворов, судя по всему, возглавлял небольшую группу «кардеров», которая с паспортами стран ЕС моталась по всей Европе, обналичивая дубликаты карт. Понятно, что такая группа имела, в общем-то, ограниченные возможности и не нуждалась в тысячах и десятках тысяч банковских карт. Поэтому Суворов покупал у Гонзалеса нужные ему реквизиты сравнительно понемногу и нечасто. Так, сугубо «на прожитие».

Другое дело Ястремский. Максим чувствовал себя намного увереннее, возможно, в силу сложившегося на Украине к середине «нулевых» годов правового нигилизма. Уверенность в том, что «за деньги можно всё», лишала осторожности и последних остатков здравого смысла. То, чем не захотели заниматься Гонзалес и Суворов (т.е. оптовой торговлей банковскими картами), прельстило Ястремского лёгкостью наживы. «Максик» начал интернет-торговлю оптом от своего имени. Разумеется, с ведома Гонзалеса и на условиях перечисления тому 50% дохода. Кроме того, Ястремский пожелал лично заниматься «кардерством», т.е. съёмом денег с чужих счетов посредством использования карт-дубликатов (двойников). Желая получать максимальный доход, «Максик» просил Альберта подбирать для него «платиновые» карты, «привязанные» к крупным счетам, на которых находилось не менее 100 тыс.$. За реквизиты каждой такой карты Ястремский должен был заплатить Гонзалесу 250$. Для обналички он выезжал в страны Западной Европы, преимущественно во Францию и Испанию, где в конечном итоге и «прокололся». Но об этом чуть позже.

Альберт активно взаимодействовал со своими славянскими коллегами. По данным Министерства юстиции США Максим Ястремский с период с 3 февраля 2006 г. по 24 мая 2006 г. не менее 20 раз обращался к Гонзалесу с просьбой предоставить реквизиты банковских карт, «привязанных» к большим счетам. Отказа, разумеется, не получал. По мнению американских властей, Ястремский «увёл» с полученных от Гонзалеса «золотых» и «платиновых» карт не менее 400 тыс.$, и это ещё очень скромная оценка!

Итак, конец 2005 г. «бригада Гонзалеса» встречала в отличном настроении. Денег хватало на всё, что только можно было захотеть, международные связи с «братьями-славянами» развивались полным ходом, проблем не имелось. Все сподвижники были просто счастливы – впоследствии они будут вспоминать эту пору как воплотившуюся в жизнь сказку, но ум «великого комбинатора» обдумывал уже новые комбинации. Гонзалес понимал, что рано или поздно «программа-пылесос» Кристофера Скотта будет обнаружена и всё банковское сообщество будет проинформировано о новой угрозе, а значит, быстро научится бороться с нею. После этого о программе можно будет позабыть – пользы от неё не будет никакой. Требовалось готовить замену, но какую именно, Альберт Гонзалес не знал.

Ему в тот момент остро не хватало профессиональных знаний. Причём не знаний программирования как технической дисциплины, а специфических знаний банковского сетевого администрирования. Требовалось знание деталей, охраняемых каждым банком не хуже, чем гостайна спецслужбами, и Гонзалес понимал, что в какой-то момент он со своими товарищами достигнут предела своих возможностей, за которым упрутся в тупик. Чтобы двигаться далее, хакерам нужен был работник банка или финансовой компании. И они такого нашли.

Вернее, нашёл Гонзалес.

Ещё в 90-х гг. прошлого столетия молодой и любопытный хакер Альберт Гонзалес познакомился в интернете с ещё более молодым, но тоже очень любопытным человеком, который подписывался nick’ом «Jim Jones». На самом деле «Джима Джонса» звали Стивеном Хантли Уоттом (Stephen Huntly Watt), и во время анонимного знакомства с Гонзалесом он ещё учился в школе, но эти детали стали известны много позже. Молодые люди то периодически встречались в хакерских чатах, то на какое-то время теряли друг друга из вида, но в целом их жизненные пути далеко не расходились. В 2002 г. 17-летний «Jim Jones» прославился, и притом довольно необычным образом, – вместе с двумя друзьями он взломал почтовые ящики некоторых известных в США хакеров и рассказал об этом на хакерской конференции DefCon. «Старички» на молодёжь не обиделись, а наоборот, похвалили подрастающую смену, столь прыткую и талантливую. В 2000 г. Стивен Уотт со средним баллом 4,37 окончил школу, а через три года – колледж. Талантливый программист и отличный спортсмен, увлекавшийся культуризмом и баскетболом, Стивен после окончания колледжа получил очень престижное приглашение поработать в компании «Identitech», из которой впоследствии перешёл в «Qualys» – обе фирмы специализировались на предоставлении услуг в области IT-безопасности крупным корпоративным клиентам. «Охотники за головами» (не те, что ловят беглых преступников, а те, что вербуют ценных специалистов под заказ) в 2004 г. переманили 20-летнего Стивена на работу в центральный офис банка «Morgan Stanley». Молодому человеку были обещаны 90 тыс.$ годового дохода плюс бонусные доплаты и возможность карьерного роста. Уотт долго не раздумывал – из Флориды он переехал в Нью-Йорк и стал работать в одном из крупнейших банков мира.

Стивен Хантли Уотт явился ещё одним, наряду с Джонатаном Джеймсом, «бриллиантом» в хакерской компании Альберта Гонзалеса. Безусловной заслугой последнего явилось то, что ему удалось в рамках одной небольшой группы собрать по-настоящему одарённых программистов, способных решать самостоятельно задачи высочайшей сложности. Многие «достижения» этих хакеров вообще никогда не были бы признаны их коллегами-программистами и считались бы легендами или выдумками, если бы не были официально зафиксированы Секретной Службой и не доказаны в суде Министерством юстиции США. Американские правоохранители считают, что Стивен Уотт нанёс своими действиями наибольший вред (сравнительно с прочими членами группы), однако он получил минимальное наказание и ныне уже находится на свободе. Что, согласитесь, само по себе является свидетельством незаурядного ума и аналитических способностей. Неясным остаётся вопрос о том, осталось ли у Стивена Уотта хоть что-то из тех миллионов долларов, которые он (теоретически) «увёл» с чужих счетов? И подобная неясность также весьма красноречиво характеризует этого человека.

Это был именно тот специалист, в котором так нуждался Гонзалес.

Прежде знакомые только анонимно, молодые люди встретились очно по инициативе Гонзалеса. Стивен Уотт был поражён до глубины души харизмой и обаянием кубинца. Не в последнюю очередь на их дальнейшие отношения повлияло то, что громадный (207 см роста!) «терминаторо-подобный» Уотт всегда был